Но за краской таилось лишь иногда нечаянно приоткрывшееся неосторожным словом или поступком то, что в народе называется «себе на уме». Ему, наверное, легче жить под гримом, да и привык.
Пахомыч всегда садился по левую от входа сторону стола, а Ленька со Стасом напротив. Пахомыч со Стасом уже пили, Леня не любил горячий чай, ждал, когда остынет, на это его терпения хватало, а вот молчать было для невыносимо, у него начинал зудиться язык от бездвижности. И он начал.
— Эх, жаль, наши вчера продули и опять, главно, вели в счете, а удержать не смогли.
У Лени две страсти в жизни – «набуздыриться», как он говаривал, пивком в пятницу и съездить на крытый стадион поболеть-поорать за городскую хоккейную команду, когда она играла домашние матчи.
Леня надеялся, что товарищи подхватят тему, возникнет спор, шум и гам, и он будет тоже орать, блаженствуя в любимой атмосфере.
Однако ни Пахомыч, ни Стас разговор о проблемах городского хоккея не поддержали. Пахомыч курил, выпуская дым под стол и отхлебывая чай между затяжками, Стас просто молча пил.
Леня сам продолжил.
— Молодые еще, сосунки, запал есть, носятся, себя показать хотят, а силы рассчитать на весь матч не могут.
Ему снова никто не возразил и не поддакнул. Леньке оставалось или скомкать свой монолог или вести его дальше при безмолвствующих товарищах. Но его, видать, зацепило молчание и он переключился на них.
— А-а, вам по-хрену, што наша команда так играет, вам лишь бы…
Не дано было ему довести свою эмоциональную тираду до завершения, потому что Стас Маркович уже повернул к нему, не полностью, а вполоборота, длинную узкую, с седеющими висками голову, да крупные, с блеснувшими в плафонном свете белками, сильно выпуклые глаза скосил и разжал губы под густыми, без седины, усами.
— Ну, забалабонил. Ты вот лучше скажи, какой толк будет, если наша команда заиграет хорошо, а? На следующий же год лучших игроков перекупят и опять мы будем в хвосте плестись. А ты говоришь «себя показать хотят». Для того и носятся, чтобы за Урал, в Россию уехать.
Дождался Леня полемики, он еле утерпел до конца реплики Стаса.
— Да!? А вот если бы Еврам долбаный и наш мэр платили пацанам хорошие деньги, они бы, смотришь, поиграли дома годков несколько.
— А потом? Все равно за Урал, а дальше за океан? Сначала КХЛ, а потом НХЛ?
Это Пахомыч не утерпел, воткнул свое.
Ленька радостно-беззубо ощерился, он в споре, что пескарь в речушке.
