Рассказы

Пузырьки на губах

Опубликовал Виктор Коняев

«Звонарь чертов, как ты надоел верещаньем своим», — левый глаз только открыл Виталька и посмотрел на продолжавший стрекотать с  подпрыгами по столу будильник. Звонок без всяких церемоний вломился в мозг, сон испуганно упорхнул, тут же стершись из памяти, оставив только ощущение чего-то причудливого, но приятного. Первые мысли мухами осенними заползали: «Шесть часов. Куда так рано вставать? Вроде не в школу. Какая школа? Закончилась школа. Ох, ты! Мы же сегодня на Терсь уезжаем». Нега сонная толчками скатилась через ноги в постель, затаилась в складках одеяла. Одним  махом вскочил, зарядка и ковш воды холодной прибавили бодрости. Пару яиц поджарил на плитке, запил крепким чаем.

«Выхожу один я на дорогу», — распевал Виталий, собираясь. Все прекрасно в этом мире: выпускные экзамены позади, он окончил 10 классов, в аттестате одна четверка по «инглишу» затерялась в длинном ряду пятериков, и сегодня они, девять одноклассников, уезжают на пару недель на прекрасную таежную речку Терсь, знаменитую минеральным источником. «Так, рюкзак собран, вроде ничего не забыл, да, маме записку черкнуть. Мама с ночной придет в девять, мы уже будем в пути». Ключ от их барачной квартиры положил под половичок у двери. Обогнул барак и встал оторопело. «Ничего не пойму. Что за чудеса?» От торца их барака до следующего, это метров  40, закрывая с дороги общественные туалеты свежебеленые и помойки, тоже подсвеженные известкой, с просветом для машин, встал забор из широких неструганых плах. Он шел к трамвайной остановке и во время всего пути любовался разноцветно крашенными отгородищами. «За одну ночь столько заборов поставили? А зачем? Что-то я сегодня совсем склерозником стал. Сегодня же Косыгин к нам прилетает. Охота бы посмотреть. А на что, собственно? Промчится он на «Чайке» мимо всех этих заборов, бараков и людей, как мимо километровых столбиков, и ничего не заметит. А ты что, думал, он выйдет к толпе ликующей, снимет шляпу и лично к тебе с почтением обратится: « Как вы поживаете, глубокоуважаемый Виталий Федорович? Всякая белиберда в голову лезет».
Рюкзак изрядно оттоптал плечи, да и то: там и картошки немало, тушенка, лапша, прочие продукты плюс вещички. Сбросил его у трамвайного кольца. « Без двадцати семь. – Глянул на мамой даренные к выпускному часы. – « Заря» отходит в 9, а « пилить» почти через весь город».
Он не опоздал, но и не первый приехал. Федька, Толян, Вовка и Ольга крутились на причале. «Привет, Виталя». – « Здорово, здорово. Вы на чем примчались так рано?» — « А нас дядя Кондрат привез», — Ольга махнула в сторону здания речного вокзала рукой, оттуда незастенчиво выпячивался округлый зад «Запорожца». – « Впятером залезли?» — « Да мы же не толстые, могли бы и вшестером. Мы уже и билеты взяли на всех». – « А вдруг кто-то не сможет поехать ?» — « Сдадим обратно». Приехали все, даже с избытком. Вовка и Толян прихватили рыжего Сашку, помладше на класс. У него в руках гитара, в рюкзаке обрез – нужный человек. Загрузились. Лето, солнце, свобода  и молодость – кто усидит в душном нутре «Зари». Все 4 часа плаванья толклись на палубе. Сашка мастак оказался играть на гитаре и песни петь, девчонки подпевали. Виталий с Федькой не певуны, стоят у ограждения, смотрят на реку. Город с его трубами и дымом откатился назад, по берегам тайга потянулась. «Федька, ты не заметил, что наши девки изменились, даже Танька?» — « Да, нет, не обращал внимания. А в чем изменились?» « В школе они какие-то правильные были, « скованные». – «Что ты хочешь, почувствовали себя взрослыми женщинами, надзора нет». – « Послушай, что Сашка поет». Песенка в исполнении рыжего солиста действительно была двусмысленно-пошловатой, пелось в ней о футболистке, которая « в свои ворота мяч загоняла». «Девчонки слушают и не смущаются, в школе за такую песню Танька на комсомольское собрание бы потащила». – «Тут не школа», — Федька всегда логичен. «Вон лучше посмотри, кто-то плывет, вроде лоси». В полусотне метров впереди и левее две темные длинные головы, одна с кустом рогов, другая помене и безрогая, мощно резали воду. Выгрузились по самой жаре. «Заря» гукнула прощально и поринула на фарватер. Эти места знал один Толя Марбах – они с отцом рыбачили здесь в прошлое лето. Он-то и расхвалил места, а потому пер по-сусанински впереди. Жара. Крупная щебенка дороги скрипит и пылит под ногами. Таня Кодорова, комсорг класса, догнала Виталия, над густыми бровями навес из пота и пыли: «Виталь, устали мы, надо привал устроить, да и девушки мы, вообще-то, могли бы взять у нас часть груза. «Толян, тормози, приваливать будем седалища к земле». Отдыхали на обочине, в тени таежной. Федька терзал Толю-проводника: «Ты место точно помнишь, а то может, мы уже прошли его?». – «Да, помню я хорошо». – «Сколько еще топать?» — «Километров пять». Сашка начал было побренькивать на гитаре, у девчонок уши сразу топорами, но Виталий пресек неуместные посиделки ниже корня: «Кончай перекур. До места дойдем, вот там и концертируйте хоть всю ночь. И давайте, парни, заберем у девчат поклажу, кто сколько сможет». Опять выдавливали пыльный скрип из недовольной щебенки, солнышко каленой сковородой легло на затылки и плечи. Ну, наконец-то первопроходец их свернул с обрыдшей дороги вправо на травяную тропу. Виталий повеселел, обернулся к Федьке, идущему вслед: «Передай по цепи  — подходим к цели, мужайтесь». Терсь осталась слева, за дорогой, а здесь тайга темно-темно-зелено дыбилась, к видимым на горизонте горам поднимаясь. Тропа, петляясь, вела их еще метров 200 и открылась глазам ждущим роскошная поляна. До вечера обустраивали стоянку, перекусили всухомятку. При закате уже Виталька соблазнил всех купаться, Толик не пошел, у него страсть – рыбалка и натаскал хайрюзишек приличных. Холодновата вода в Терси и в самую жаркую пору, зато чиста, разговорчива на перекатах.
Первый ужин в походе. Девушки сварганили уху из хариусов, парни достали пару бутылок вина. Таня, комсорг, выдала тост: «Давайте выпьем за окончание школы, за удачу нам всем в жизни и чтобы мы никогда друг друга не забывали». Усталость морила, вино клонило – не получилось долгих посиделок, по палаткам разошлись, и только Луна охраняла их молодой сон.
Потекли деньки-денечки солнечно-знойные, с блеском реки, горячими камнями и свирепыми оводами.

Об авторе

Виктор Коняев

Новокузнецкий прозаик, публицист.

Оставить комментарий