Вспомни, читатель, русских классиков конца 19-го, начала 20-го века, вспомни типажи, ими выведенные: «Теперь же обращусь к вам, милостивый государь мой, сам от себя с вопросом приватным: много ли может, по-вашему, бедная, но честная девица честным трудом заработать?… Пятнадцать копеек в день, сударь, не заработает, если честна и не имеет особых талантов, да и то рук не покладая работавши! Да и то статский советник Клопшток, Иван Иванович, — изволили слышать? – не только денег за шитье полдюжины голландских рубах до сих пор не отдал, но даже с обидой погнал ее, затопав ногами и обозвав неприлично, под видом будто бы рубашечный ворот сшит не по мерке и косяком. А тут ребятишки голодные…» (Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»).
И думать, что где-то когда-то капиталист может быть иным – пустые иллюзии. Точно такие были, есть и будут всегда. И не заплатят за работу, и на панель вытолкнут. Собственник есть собственник, протяни руку к его мошне даже и за заработанным из-под маски респектабельности такие клычищи кровожаждующие сверкнут, оторопеешь.
∗ ∗ ∗ ∗ ∗
Не прижился частно-собственнический капитализм в России, нет, не прижился, наоборот, отторгался активно. История свидетельствует. С 90-х годов 19 века волна стачек и забастовок все выше взмывала и обрушилась революцией 1905 года. Революцией униженных и оскорбленных. Униженных – ненужной (за Безобразовские концессии в Корее) бесподобной войной, неподготовленной до того, что в войска вместо боеприпасов вагонами поступали иконы, оскорбленных – надменными европейцами – кровососами, обращавшимися с русскими рабочими на русской земле как с рабами на плантациях. Они, купившие себе право, качать из недр России все, что там лежит, захапавшие половину всех рудников, шахт и приисков, еще вынудят царя отдать приказ стрелять по русским рабочим, попозже, на Лене. Униженных – слезами голодных детей в рабочих бараках, оскорбленных – непосильным десяти-двенадцатичасовым трудом.
Россия понеслась в Революцию 17 года с неостановимостью падения отколовшейся от утеса глыбы. Мировая война расчистила путь падения глыбы.
Ну а Русская Православная церковь? Где она была, по што не предотвратила гибель Империи, не вразумила народ, не отвратила от греха?
…Может, впору вспомнить историю малоазийского города Эфеса. Истинно христианский был город в I и II веках. Здесь, по библейским источникам, жил любимый ученик Иисуса Иоанн и здесь же проживала Матерь Божья. Но впала в гордыню церковь Эфесская, к богатству потянулась, забыла Христа, не внимала его предупреждениям.
И в VI веке жалкое поселение на месте былого величия наводило паломников на мысли о тленности мирского благолепия. Остался город Эфес в истории лишь как место, где в античности было построено одно из семи чудес света – Храм Артемиды.
…Духовный авторитет имеет место там, где аскетизм, где начисто отсутствует сребролюбие, где иерархи не кормятся со стола светского владыки. Только там, более нигде. РПЦ к 17-му году духовный авторитет в народе растратила преизрядно и замутилась Вера простого люда.
