И речи русской сладостные звуки

Эти факторы способствовали лепке характера народа неустойчивого, а языка легковесного, суесловного.
Конечно, автор понимает, что процесс рождения наций и языков намного сложнее, но убежден в исключительной силе влияния указанных условий на возникновение народов и их языковую культуру.
Но, кроме этого, европейская цивилизация проросла из трухи сгнившего Римского мира, впитав в себя соки-пороки поздней, нравственно разложившейся Империи, а языки европейские есть ни что иное, как испорченная латынь. Очевидно, и западное христианство, католицизм, переняло в лице своих первых иерархов родовую черту римской аристократии – властолюбие и уверенно пошло к достижению верховенства среди христианских общин, потом церквей, причем, любыми средствами, даже недостойными. На этом пути Римская курия накопила несметные богатства, стала одним из влиятельнейших собственников Европы, наравне с королями и императорами, потеряв при этом истинную духовную опору в народах. Но встроив церковь в систему существующих экономических отношений.
Отсюда можно сделать вывод – европейские нации, от рождения принявшие в себя родовые пороки Рима, на них росли и растут доныне. Точно на этой испорченной почве создавались европейские языки и национальные культуры.
Совершенно иначе, вне довлеющего влияния закатного, изуверски – изощренного мира Империи развивалась Русь и язык русский проходил становление в самобытных условиях и на славянской основе.
Киевская Русь приняла христианство из Византии, а именно православие, сохранившее в себе учение Апостольской церкви.
Европа, переняв культуру погибшего Рима, не отторгла и глубоко укоренившиеся извращения покойного, содомистские похоти, они прижились в среде светских европейских правителей, постепенно проникая в гущу народную.
Подобное на Руси всегда считалось святотатством, даже в языческие времена, народ просто не выжил бы в тяжких климатических условиях, если бы поддался извращениям, пресекающим род людской и распутству, не способствующему росту и крепости семей, фундаменту жизни земледельческого племени.
Конечно же, Русь не жила изолировано от Европы, европейские монархи постоянно втягивали русских князей в орбиту своих интересов и интриг.
И вот как однажды столкнулись несовместимые нравственные системы. Этот очень показательный случай описывает Л.Н. Гумилев.
Великий князь «Всеволод выдал свою дочь Евпраксию за маркграфа Генриха Длинного Штаденского.
В 1083 году юная княгиня прибыла Германию «с пышным посольством и верблюдами, нагруженными роскошными одеждами, драгоценными камнями и вообще несметным богатством». (здесь Гумилев цитирует Пашуто В.Т. «Внешняя политика»).