Книги

Прожжённые ладошки

Расселись парами супротивно вокруг скатёрки-самобранки. Вкусно жевали, вкусно пили пиво, только Вовка скучно ел, газировал горло минералкой, а глаза его двумя щупальцами взгляда вырывали пивную струю прямо у Сергея изо рта. Чуть не поперхнувшись, Серёжа не выдержал, отнял бутылку от губ.

— Вова, у тебя не глаза, а мощные насосы, ты у меня всё пиво перекачаешь в свою глотку. Ты зажмурься и пей свою «Терсинку», она полезнее для здоровья.

— Ага, ага, ты что-то её не пьёшь, а пивишко глыкаешь, мне тоже охота.

-Незачем было соглашаться ехать на твоей машине, поехали бы на моей, тогда я бы минералку пил. Приедем на место, тогда и ты глыкай сколько влезет.

— Ну, это ещё когда.

— Тут езды-то без остановок часок.

Ещё жевали, запивали.

Танечка напиталась, прилегла, вытянув ноги в чёрных брюках за спиной Сергея. Закурила, смотрела на него, предвиделся вопрос.

— Понравился шашлык?

— На удивление неплохой.

Дама из эскулапского сословия, хотя и находилась в процессе интенсивного перемолачивания мяса, не применула подтвердить.

— А я тебе говорила, что горячее грязным не бывает. Нормальный шашлык.

Вова привалился боком к её ногам, откинул пивные помыслы и тоже не замедленно двигал челюстями, худая шея и та участвовала в процессе. Но Танечка не качество продукта держала в голове, вопрошая.

— Серёжа, а почему ты так не любишь нерусских?

— Я бы точнее определил – нерусей.

— А не злее?

— Нет, именно точнее. Нерусь – это не Русь по духу, а не оскорбление. Мы же не считаем для немцев это слово оскорблением, и они не считают, а ведь изначально оно обозначало немтаря, немого из-за непонятного языка. Моё отношение к ним не определяется в категориях любви – нелюбви, тут иное. Вот скажи честно, хозяин твоего киоска пытался руки тебе под юбку запустить?

— Нет, но намёки делал в этом смысле, а я ему сказала, что запущу в голову бутылкой.

— Это хорошо, ты такая дерзкая, а сколько девок молодых ради работы ложатся с ними?

— Да дуры они неразборчивые.

— Не всё так просто. Русские-то парни в массовом количестве пьют и колются, а любви хочется и денег тоже. Но это частности. При Советской власти все чувствовали жёсткую руку закона и знали своё место.

Сейчас власть слаба, а вместо закона и солнца в небе деньги. Наш народ растерян и попросту выживает, они это чувствуют. Едут, плодятся здесь и паразитируют на нас.

Об авторе

Виктор Коняев

Новокузнецкий прозаик, публицист.

Оставить комментарий